21:30
Николай Цискаридзе
О подготовке к спектаклю "Кабала святош" и партнерах по сцене, о балете и драматическом театре, о пьесе Булгакова и личности Мольера, о Воланде и Людовике XIV, о выборе и прощении, об отношениях художника и власти Николай Цискаридзе беседует с ведущей программы Дарьей Златопольской.
Прямая речь
О новом опыте:
Конечно, у меня колоссальный сценический опыт. Я могу выйти – и отвлечь внимание от любого народного артиста. Но дальше ты должен открыть рот… Мне очень сильно помогало, что я слишком хорошо знал, кто такой мой персонаж. И, конечно, моя дружба с актерами, которых я наблюдал с разных сторон. Каждый мне когда-то что-то говорил, давал свою оценку, комментарий к моим ролям. И опираясь на эти крупицы, я начал пытаться созвучно сосуществовать с большими артистами.
О личном восприятии образа Людовика Великого:
Людовик XIV придумал мою профессию: балет. И даже когда он уходил в мир иной (а уходил он очень долго и очень мучительно), это был своеобразный балет. Он лежал полностью в облачении, весь двор с ним прощался, а он не позволил себе "уйти из позы" (…)
У каждого внутри живет и Мольер, и Людовик. Ты где-то точно бываешь Людовиком – и очень часто бываешь Мольером. Людовик XIV – это вечная субстанция власти, то, перед чем мы хотим проявиться.
"Спящая красавица" – мой самый любимый спектакль в моем исполнении. И Принц Дезире – самая моя любимая роль. Это – прообраз Людовика XIV, я уже его исполнял на сцене. И мне очень повезло, что я готовил это с величайшей балериной и актрисой Галиной Сергеевной Улановой.
О вечных темах:
Когда я первый раз услышал в исполнении Ивана Волкова "Проповедь Савонаролы", я сидел и думал: "Господи…". Такое ощущение, что ты читаешь какой-то телеграм-канал – и это страшно. Это 500 лет назад все сказано! Мы говорим о вечности мироздания.
О предательстве в жизни и на сцене:
В этой пьесе есть удивительная сцена: диалог с Муарроном, доносчиком. Я играю себя. Потому что у меня есть несколько учеников-предателей, которые поступили точно так же, как поступил Муаррон с Мольером. И когда я говорю этому персонажу: "Господин де Мольер вас усыновил? ", "Актерскому мастерству он вас учил? ", "А каким побуждением вы руководствовались, когда писали донос на имя короля? ", у меня вызывает такое неприятие этот персонаж, и это настолько личное…
Об отношении к МХТ им. Чехова:
Когда Мерил Стрип приехала в Россию, у нее была одна просьба: она хотела попасть в МХТ. Она пришла – и поцеловала сцену. И когда я вышел на нее как артист, зная эту историю, я стоял думал: "Господи, спасибо! Я самый счастливый человек. Мне позволили выйти в роли, которую играли величайшие артисты! "
О смысле жизни:
Когда у меня была травма, и несколько недель я был между жизнью и смертью, я понял, что за пройденный путь тебе не должно быть стыдно (…) Один раз я услышал такую фразу: "Очень мало кто выдерживает пристального взгляда". Пристальный взгляд в храме – поди выдержи! Когда ты стоишь перед иконой, а икона смотрит тебе в душу. Вот не должно быть стыдно. Ты можешь сказать: да, здесь я виноват. А здесь я боролся до конца. С самим собой боролся – а себя перебороть самое сложное. Это вечная борьба.
