Земля людей

"Этнография — венец всех гуманитарных наук, ибо она изучает все народы, все человечество в его прошлом и настоящем". Этой заповеди, сформулированной русским этнографом Львом Штернбергом, и старается следовать группа проекта "Земля людей" во всех своих экспедициях в далекие российские регионы. На территории России проживает более ста девяноста народностей, что открывает большие возможности для масштабного исследования средствами визуальной антропологии и этнографии.

Калмыки пришли когда-то из Центральной Азии и обрели свой дом в Нижнем Поволжье — недаром Пушкин называл их "друзьями степей". Исторически калмыки всегда были кочевниками — в частности, выращивали верблюдов. И именно кочевой образ жизни во многом сформировал мироощущение этого этноса. Ведь кочевник постоянно в движении — и соответственно линия горизонта для него всё время смещается, открывая новые просторы и помогая благодаря этому ощутить всё многообразие окружающего мира. В лесу же многие калмыки чувствуют себя неуютно: идёшь, мол, как по снегу, то и дело проваливаешься — да ещё ощущение, как будто кто-то чужой всё время за тобой наблюдает... То ли дело — в степи! По словам одной из героинь фильма, "когда возвращаешься домой, сердце начинает учащённо биться просто даже от запаха родных просторов — и они волнуют куда сильней, чем любые горы и пальмы". Так и хочется взять в руки домбру и запеть радостную песню: калмыки хорошо это умеют. А уж какой вкусный в Калмыкии делают кумыс... Недаром его называют "белым золотом".

Саамы — народ немногочисленный, но самобытный. Взять хотя бы саамский футбол: где ещё увидишь женщин, играющих на болоте в мяч из оленьей шкуры, да к тому же в старинных сарафанах? Оленевод Полина Харыбина гордится тем, что её хозяйство — единственное на Кольском полуострове, где вычёсывают оленей, тем самым помогая им пережить линьку. Саамы — не только оленеводы, но и прекрасные рыбаки. Ихтиолог Виталий Сапельников, к примеру, признаётся, что свою первую кумжу поймал в 7 лет, а ведь эту рыбку непросто вытащить даже взрослому! Но рыбачить у саамов можно далеко не везде. На Сейдозеро раньше отправлялись, только чтобы принести жертву, иначе может рассердиться могущественный Куйва. Говорят, он и поныне охраняет окрестности озера, во всяком случае, его гигантское изображение прекрасно видно на одной из скал.

Оленные чукчи — в отличие от береговых — с самого детства живут в тундре: многие здесь и родились. Жизнь в тундре с оленями подчинена сезонному расписанию. В тёплое время года оленеводы отправляются на "летовку" — вместе со стадом перекочёвывают поближе к морю: там попрохладней, больше корма и меньше гнуса. А женщины остаются в стойбище: забот здесь хватает... Поддерживать порядок в яранге, следить за очагом, запасать и готовить пищу: с учётом того, что холодильников и прочей бытовой техники в тундре нет. Сотовой связи — тоже. С посёлком общаются исключительно по рации... Если что-то нужно — например, картошка или жерди для новой яранги — привезут на вездеходе. Здесь, на Чукотке они по сути заменяют маршрутки. Ветеран оленеводства Григорий Ракылым сетует: мол, чукотские женщины нынче уже не те — вот раньше, бывало, чумработница даже с медведем могла управиться! Однако героини нашего фильма своим примером доказывают обратное... С медведями, по счастью, им сегодня воевать уже не приходится — но трудностей хватает и без этого; тем не менее чукчи прекрасно с ними справляются и живут, признаться, счастливей многих.